Мой «ракенрол»: Александр Куллинкович о «дюбелях», поэзии и алкоголе

Культовая белорусская группа Neuro Dubel отметит четверть века своего существования большим концертом, который пройдет 4 октября в клубе Re:public. Mag.relax.by накануне юбилея побеседовал с ее создателем и фронтменом Александром Куллинковичем. Дядя Саша рассказал о группе и не только.

О СМЕНЕ ПОКОЛЕНИЙ
Посетители концертов Neuro Dubel не так уж юны, большинству около тридцати, и это люди более или менее думающие. Был такой период в 90-х годах, когда приходили в основном «хабзайцы» — 16-летние учащиеся ПТУ. Им что-то в уши влить очень легко. Мне тогда наш администратор сказал: «Саша, а ты не боишься, что если со сцены, к примеру, «зиг-хайль» крикнешь, то они ж ответят…». Тогда я об этом задумался. 

О САМОМ БОЛЬШОМ КОНЦЕРТЕ
Наш самый большой сольник проходил в конце 90-х, в цирке. Мы тогда искали площадку побольше, но в Минске из крупных залов в то время был только Дворец спорта, который нам, конечно, собрать было нереально. Оставался цирк. Сейчас так уже нельзя, но тогда мы его арендовали. 1600 или 1700 человек — это и был, пожалуй, наш максимум. Мы на сцену вытащили из цирковых загашников табличку «Осторожно: хищники!» и поставили на арене.


О ДЕНЬГАХ
Мы в команде делим деньги поровну, и того, что зарабатывается музыкой, хватает на хорошие инструменты и поддержание их в нормальном виде, на репетиции и записи. Но так, чтобы на Таити можно было полететь за эти суммы, то нет, не слетаешь.

Мне тогда наш администратор
сказал: «Саша, а ты не боишься,
что если со сцены, к примеру,
«зиг-хайль» крикнешь, то они ж
ответят…».

О МОСКВЕ
Почему мы не свалили в Москву? В 2000 году мы пытались. До этого как-то особенного желания не возникало, но в 2000 году стали там играть. Поняли, что это совершенно нас не интересует, что все это нам противно до ужаса. Концерты в Москве вспоминаю с содроганием, не нравится мне там ничего — ни единой пылинки, ни единого кирпичика. И уезжали оттуда с чувством, как будто нас из тюрьмы выпустили. С тех пор желания идти на Москву у меня нет. Мы — белорусская группа, и я не вижу ничего зазорного, чтобы ею оставаться. Я не страдаю комплексом провинциала. Это моя земля, это наши люди, и я их люблю.

Концерты в Москве вспоминаю с
содроганием, не нравится мне там
ничего — ни единой пылинки, ни
единого кирпичика. И уезжали оттуда
с чувством, как будто нас из тюрьмы
выпустили.

О САМОЙ ДОРОГОЙ ПЕСНЕ
27 июля я ходил на концерт Motörhead. Билет у меня был в фан-зону — не дешевый. Пришел, послушал одну песню и ушел. Это была самая дорогая песня в моей жизни.

Дело в том, что у меня в это время был концерт. И мой концерт планировался еще до того, как я узнал, что будет концерт Motörhead. То есть мы уже ударили по рукам с людьми, получили предоплату. Концерт был значимый, корпоратив для уважаемых людей. Отказаться было никак нельзя. Поэтому я пришел на концерт Motörhead, послушал одну песню, сел в такси и поехал на концерт Neuro Dubel.

Лемми мне показался уставшим, больным и вообще не понимаю, зачем он вышел на сцену. Очень люблю Лемми, обожаю Motörhead, но считаю, что он выглядел жалко. Не в оскорбление Лемми, которого я очень уважаю, — он стоял около барабанов, вдалеке от края сцены, отвлеченно от публики… Возможно больший кайф люди получили, если бы просто послушали записи Motörhead дома на хорошей стереосистеме. Я не жалею о потраченных деньгах, конечно. Но думаю, что ушел бы с того концерта, наверное, даже если бы у меня не было своего.

О ПОЭЗИИ
Как-то поэзию я не очень люблю. В свое время мне очень нравился Маяковский. Нравился Бодлер, Рэмбо. Сейчас из поэтов мне ближе всего такие ребята, которые работают в коротких формах и немножечко матерятся. Вроде Губермана, Вишневского, Иртеньева. Задорные, одним словом. Мне в последнее время нравится все, что повеселее. Жизнь невеселая, что уж дополнительно себя гнобить? И часто смотрю, поэт хочет сказать, но не может. Без мата часто трудно высказать свою мысль в полном объеме.

Я далек от мазохизма, не мое это.
Только БЕЗДУХОВНОЕ кино:
драки, экшены и прочее.

ОБ АЛКОГОЛЕ И ЖЕНЩИНАХ
Раньше пили, как в последний раз. Бывало частенько, за 25 лет много чего бывало, что уж тут кокетничать…. Целая жизнь. Пили в стельку, в пластилин, в гипсовое покрытие, то есть крепчали, так сказать. Сейчас с этим как-то уладилось, но иногда бывают волшебные минуты вдохновения.

В целом, я мальчик впечатлительный, и меня может растрогать одиноко стоящая на полке бутылка виски. Тогда эмоции берут свое. Но на концертах предпочитаю маленькую фляжку коньячка. В меру, как мне кажется. Иногда чувствую и выгляжу решительно пьяным, хотя трезв, как стекло. Сцена сама по себе прет так, что мама не горюй.

Ну а с женщинами никак… Все остепенились. Хотя наш постоянный водитель, наслушавшись всего разного в автобусе после концерта, запросто может нас шантажировать. Дюбеля очень любят поиграть в разнузданный вертеп. Особенно если есть зрители. Дети, что сказать.

В целом, я мальчик
впечатлительный, и меня может
растрогать одиноко стоящая на
полке бутылка виски.

Незримый собеседник: Саша Соловцов
Фото: Надежда Курайшевич