DJ Юра Grey (Грей): «Меня вдохновляют люди, которые топают ножкой, когда я для них играю»

DJ Юра Grey — один из пионеров клубного движения Беларуси. А еще это необыкновенно образованный и глубокий человек. С ним было бы приятно поговорить о чем угодно. Но relax.by сосредоточился на главном: музыкальном коллапсе, тенденциях белорусской клубной культуры и, конечно, истории самого ди-джея. А она, поверьте, достойна внимания.

— Для начала не могу не спросить: почему именно Grey? Это фамилия, шифр, код? Есть ведь такая знаменитая порноактрисса Саша Грей.

— О, все банальнее (смеется). С этой девушкой нас не перепутают: я ведь Юра, а не Саша Грей. А изначально был просто DJ Grey. А все пошло из детства, на самом деле. Во-первых, у меня серые глаза. Во-вторых, мне всегда нравилась одежда серых и металлических оттенков. Ди-джеингом я увлекаюсь с того же детства, поэтому уже тогда надо было придумать себе псевдоним.

— А когда именно ты понял, что ди-джеинг — твое призвание?

— Я даже как-то затрудняюсь сказать, потому что всю сознательную жизнь меня увлекал этот процесс. Даже на каких-то танцплощадках, еще в 80-ых, когда я отдыхал в профилакториях с родителями, я всегда наблюдал за дядей, который что-то там меняет, какие-то кассеты на карандаше крутит… Мне нравилось то, что он делает — создает настроение людям, заставляет их танцевать! И я подумал: почему нет? Почему бы и мне этим не заниматься?

— Ок, ты это понял. И что начал делать, чтобы осуществить желаемое?

— Я всегда увлекался музыкой: коллекционировал, собирал, что-то переписывал… Класса с 4-го и до 18 лет постоянно отдыхал летом в пионерских лагерях. И там, конечно же, были дискотеки. Так вот, каждый раз я брал с собой кассеты и доставал диск-жокея, чтобы он ставил мою музыку — так мне хотелось блеснуть своей фонотекой (смеется). Вполне вероятно, что электронная музыка, которой я тогда уже увлекался, была не совсем форматной и, как минимум, непонятной детям. Потом был определяющий шаг. Мы с моим другом организовали дискотеку: напечатали флаеры, выбили помещение кафе, арендовали звук, свет, пригласили ди-джея клуба «4 апельсина», продали билеты (ходили по классам и прямо на уроках втюхивали билеты)… Хотя вечеринка закончилась плачевно — дракой, это был мой первый значимый опыт ди-джеинга. Потом я работал в тех же «4 апельсинах». Затем моим учителем, вдохновителем, а потом и другом стал Dj Smash (не путать с московским — прим. автора). Он меня пригласил в клуб «Тоннель», где началась моя карьера ди-джея.

— Да, дальше была «База», NC, «Триклиний», «Блиндаж»… Сейчас этих клубов нет, как нет и тех тусовок. Расскажи, что было там и чего нет сейчас.

— Мне повезло: я застал то поколение минских тусовщиков, которые ходили на вечеринки не потому, что было «почетно», как сейчас, просто посетить какое-то заведение, пощеголять своими нарядами, подзаснять мальчишек-девчонок и так далее. Тогда приходили на диск-жокея, ведь музыкальный материал, который тот мог предложить, был ограничен в доступе. То есть считанные единицы привозили музыку, ездили в Москву, например, за компакт-дисками и пластинками… И вечеринки отличала энергетика. Мне сложно ее описать, но мы все там были в каком-то едином порыве, были друзьями, хотя и видели друг друга впервые. Там все будто больше умели радоваться самому факту присутствия на вечеринке. Хотя, в сущности, никто тогда не заморачивался по поводу дорогих диванов и эксклюзивных сливных бачков.

— Но ведь и сейчас в некоторых заведениях возрождают такую атмосферу. Как ты считаешь, есть в этом потенциал?

— У нас всегда есть потенциал, просто уровень социальной расслабленности уже не тот. Сейчас все в стране делается как будто для того, чтобы люди не думали ни о чем, кроме работы и о том, как заработать денег. Или взять музыкальное воспитание: как мне кажется, ограничение на присутствие иностранной музыки в радиоэфире очень дурно влияет на формирование музыкального вкуса. Ведь зачастую то, что звучит по радио, я бы музыкой не назвал. Беда в том, что когда пришло это ограничение, наши продюсеры и музыканты просто разленились, перестали делать хорошие аранжировки. Все стало очень просто: написал — сдал в эфир. И песню будут крутить — сетку ведь надо чем-то забивать. В целом, это никак в музыкальном плане не развивает слушателей.

— А как это относится к клубам?

— Такой низкий уровень музыкальной культуры перешел и в клубы. Куда ни зайди — можно услышать одни и те же песни, причем практически в такой же последовательности, понимаешь? Это музыкальный коллапс, что ли. Сейчас можно ходить только на какие-то точечные мероприятия, как, например, в Loft и Chill Out — спасибо руководству этих клубов за то, что дают возможность людям тусоваться под качественную музыку. Спасибо Сереже Михасю, который с мечом и щитом сражается в нашей стране и не опускает руки, хотя это не так легко.  

— Пришло время спросить, где можно услышать твою игру.

— По пятницам я играю в ресторане NewMan. Причем играю, скорее, для души. Здесь не нужно кого-то танцевать — зато можно поиграть красивую музыку, от которой и я, и люди, которые сюда приходят, получаем удовольствие. Она, на мой взгляд, воздушная, легкая, летняя, не лишенная вкуса. А вообще, я сейчас не привязан к определенному заведению — выступаю точечно. Езжу и по другим городам.

— Ты всегда играешь на виниле?

— В этом плане я ретро диск-жокей — в основном играю на пластинках. Мне больше удовольствия доставляет работа с винилом, так как это процесс душевный. Пластинку можно взять в руки, почувствовать: «Вот я здесь и сейчас». И это все-таки увлекательный процесс с точки зрения потребителя: ведь гораздо интереснее наблюдать, как ди-джей работает с пластинками, чем нажимает кнопочки на ноут-буке… Да и вид крутящегося диска как-то завораживает (улыбается). Еще одна особенность винила в том, что хорошую качественную пластинку купишь всегда, а плохую или ту, в которой сомневаешься, — нет, так как это стоит денег. В этом плане происходит отличная фильтрация музыки.

— Я знаю, что у тебя были выступления и в Германии, и в России, и в Украине. Зарубежная публика как-то отличается от белорусской?

— Да, отличается. В Украине, например, люди больше умеют отрываться и танцевать. У нас все-таки чувствуется зажатость и скованность в людях. Пока они хорошенько не накачаются, бывает, тяжело заставить их танцевать (смеется). Украинцы другие в этом плане. Может, дело в климате: там он более теплый, вот и люди такие горячие. А у нас, скорее, нордический образ жизни и характер. Плюс отличается сама подача мероприятий: там принято вкладывать больше денег, делать вечеринки на более высоком уровне, приглашать более оплачиваемых музыкантов. И это дает результат на танцполе: игра хорошего ди-джея всегда чувствуется. Так что в каком-то роде за рубежом нас опережают. Зато у нас девушки красивее (улыбается)!

— Твоя последняя работа вышла в 2010 году…

— Да, это был микс-тейп по материалам одного лейбла, музыку которого мне захотелось скомпилировать в единое целое.

— Когда же ждать следующую пластинку?

— Вот-вот я ее доделаю, надеюсь, даже в этом месяце. Просто в последнее время я слегка ограничен во времени, что не очень хорошо сказывается на темпе ее создания. Ведь у меня есть еще одна работа, семья, дочь, друзья…

— А какое место занимает отдых?

— Я обычный парень, который не делает ничего сверхординарного в этом плане: по вечерам иногда занимаюсь спортом — хожу в бассейн, в баню с друзьями. Когда есть возможность отдохнуть, я ею пользуюсь. Сейчас, например, читаю литературу по истории музыки, слушаю старые пластинки. Мне хочется припасть к истокам и пропустить через себя пласт того материала, с которым я не познакомился, просто потому что тогда еще не родился.

— Какие планы на ближайшее будущее?

— Хотелось бы вести радиопередачу, где анонсировать клубный и не только материал, разговаривать с интересными людьми. Конечно, играть в качестве диск-жокея. Писать музыку. Радоваться жизни. Общаться с хорошими людьми. Это не наполеоновские планы, но они реальны.

— Что тебя вдохновляет жить и двигаться дальше?

— Я сам себя вдохновляю. Меня вдохновляет моя семья, мои друзья, красивые минские девушки, люди, которые топают ножкой, когда я в том же ресторане NewMan для них играю, и улыбаются при этом.