На сцене Большого театра 27 июня состоялся третий премьерный показ оперы «Пиковая дама». Главный герой — Герман — азартный, увлеченный, влюбленный. Его настолько впечатляет «анекдот» о трех картах, рассказанный Томским, что он ставит на кон слишком много для достижения своей цели — узнать тайну. Его губит эта всепоглощающая страсть. И он добивается своего. «Тройка, семерка, туз», — словно заклинание, звучит в голове Германа. «Тройка, семерка…дама», — и неизбежность смерти. А ведь Пушкин, в отличие от Модеста Чайковского, рисовал своему герою иной финал.
Мне кажется, мало кто задумывается, каково артисту сыграть роль Германа. Сыграть сумасшедшего так, чтобы тебе поверили, к тебе прониклись и посочувствовали. Ведь за зрительским «браво» стоит колоссальная работа.
Роль Германа на сцене театра оперы и балета 27 июня сыграл Эдуард Мартынюк. Накануне журналист relax.by поговорил с артистом о роли противоречивого героя и узнал, что стоит за этими долгими ожиданиями премьеры.
все рубрики
Эдуард Мартынюк: «К своей цели нужно идти с умом!»
Текст:
Корсак Инна,
— Эдуард, ваше отношение к музыке Петра Чайковского?
— Магическое! Дело в том, что я начал свою карьеру с Чайковского, все мои лучшие работы были связаны с ним и надеюсь, что до сих пор будут связаны. Это тот композитор, который лечит мне голос, хотя его многие боятся.
— Герман — персонаж одержимый, увлеченный и с первого действия оперы — сумасшедший. Насколько сложно было его сыграть?
— Позволю себе немного не согласиться с режиссером: выполняя весь его рисунок, Герман в моем исполнении будет иным. На мой взгляд, роль должна находиться в развитии. Герман — вершина трудности и музыкальности для тенора. В данной ситуации, помимо того, как ты споешь, не менее важно, насколько хорошо сыграешь. Если с первого появления на сцене делать персонажа сумасшедшим, то зритель не увидит развития. Публика не поймет, почему Чайковский именно для Германа написал три знаковых арии: «Я имени ее не знаю», «Прости небесное создание», «Что наша жизнь — игра!» В первом действии оперы персонаж в моем исполнении будет немного причудливым, но не сумасшедшим. Согласитесь, странно, если бы Лиза полюбила шизофреника?
— За сколько времени вы выучили партию?
— За непростительно короткий срок: полтора месяца. Выучить — выучил, но партия до конца еще пока не готова.
— Оправдываете своего героя?
— Конечно! Не оправдываю его только с одной стороны: он слишком много поставил на карту для достижения цели. Настолько много, что то, ради чего он достигал своей цели, ушло на второй план. И просто съело его. Любой человек, стремящийся к определенному уровню благосостояния, не должен забывать, что всему есть своя цена. И будет ли стоить данная цель всех потерь, которые встретятся на пути ее достижения. Герман этого не учел и потерял все, включая себя самого.
— Образ Германа проецировали на себя?
— Никогда не забуду все свои прослушивания в знаковые для меня места: в самый первый театр оперетты, куда я пошел сразу пошел училища, в оперный театр Беларуси, в Большой театр России. Первые гастроли за границей на оперном фестивале. Знаете, это именно тот случай, когда ты ходишь, нервничаешь и про себя думаешь: «Тройка, семерка, туз». Или все-таки в конце будет дама. Своеобразный азарт. Поэтому признаюсь, что образ проецирую на себя.
— Вам симпатичен образ Германа. Если да, то чем?
— Он симпатичен мне искренностью. Заметьте, все его окружение, которое очень хорошо иллюстрируется Чайковским в финальной сцене, издевается над ним на протяжении всей оперы. Почему люди издеваются над человеком, который рьяно идет к своей цели? Причина проста: оправдать свою лень и собственное неумение и нежелание добиваться задуманного. В связи с этим Герман мне предельно симпатичен. Кроме одного: к своей цели нужно идти с умом!
— Герман появляется в первом действии оперы и не уходит со сцены до конца. В голосовом плане, вы поете на пределе своих возможностей?
— Партия Германа дала мне колоссальный опыт, несмотря на то, что она очень тяжелая и коварная. Многие тенора срывали на ней голоса и больше никогда не выходили на сцену. Если я, вживаясь в образ, буду до конца использовать всю вокальную линию, то дойду до предела и останусь без голоса. Как раз сейчас я учусь распределять свой вокал.
— Несмотря на то, что опера на русском языке, возникали какие-либо трудности с разучиванием текста?
— Русский язык за счет наличия букв А и О заглатывает звук назад. Вся вокальная методика, неважно, итальянская или русская, стремится к тому, чтобы сделать звук ближе. За счет этого эффекта он концентрируется, прорезает воздух, перекрывает оркестр. В этом главная сложность русской музыки! Самая большая проблема лично для меня в русской музыке — забыть слова! Если ты в итальянской опере забываешь слова, то можешь петь все, что угодно, вспоминая отдельные кусочки с других опер. Белорусская публика не очень хорошо знает итальянский язык (улыбается). А вот русский знают все. Этим он и коварен.
— Пушкин, описывая Германа, говорит так: «Профиль Наполеона, душа Мефистофеля». Может быть, вы тоже с кем-то могли бы сравнить данного персонажа?
— На мой взгляд, Герман — это Герман. Я не хочу делать его каким-то мистиком. Наоборот, мистикой можно назвать все то, что с ним происходит. Мой персонаж азартен, как и Наполеон. Признаюсь, что мне, как и Чайковскому, Герман очень симпатичен. Я попытаюсь сыграть его нормальным человеком, с теми качествами, которые есть у каждого. Да и сравнивать его ни с кем не хочу.
— К вопросу о Чайковском: композитор на протяжении всей оперы симпатизировал своему герою и горько оплакивал его смерть. У вас возникало сочувствие к Герману?
— Я не столько сочувствую Герману, сколько людям его типа. Ведь общество никогда не принимало тех людей, которые чем-либо выделялись на фоне остальных. Оно молилось на них и одновременно убивало. Мне жалко таких людей, как Герман.
— За сколько времени удается выучить роль по мизансценам?
— Существует два понятия: постановочный процесс и ввод в спектакль. Последнее, как правило, длится не более пяти репетиций, если роль сложная. Так как я присутствовал при постановочном процессе и первые два акта репетировал, то за месяц все выучил.
— Знаю, что «Пиковая дама» на сцене театра ставится не в первый раз. Перечитываете ли вы первоисточник?
— Да. Хотя бы для того, чтобы каждый раз убеждаться, почему Чайковский написал эту повесть лучше самого Пушкина (улыбается).
Фотограф — Надежда Курайшевич
«От российского кино в полном расстройстве…»
Ляпис Трубецкой открыл собственное интернет-радио Lyapis Crew