Создатели новой «Книжной шафы» о том, как реализовать мечту

Справка Relax.by
Анастасия Дудкова
создатель «Книжной шафы»
работала в книжных издательствах 12 лет

О «Книжной шафе»
«Книжная шафа» — это мой дом и реализованная мечта. Пришлось приложить много усилий, чтобы этот «ребенок» жил, рос, процветал. Поэтому на сегодняшний день я здесь провожу максимум времени, разве что раскладушки не хватает. Но надеюсь, мы войдем в какой-то ритм и вдохнем в проект столько энергии, что можно будет жить и своей жизнью, а не только книжной.

Мы открылись, не глядя на кризис, но обсуждали эту тему предварительно с ребятами из Книгарни «Ў». И они говорят, что люди, которые читают, не сократили свои расходы на книги. А наличие электронных книг бумажным не помеха. Ничто не заменит настоящую книгу, которую хочется держать в руках, листать. А серый экран модного гаджета не сравнится с красочными детскими книгами и подарочными изданиями.

«Книжная шафа» работает третий месяц. У нас есть книги и российских, и белорусских, и зарубежных писателей. Преимущественно книги выбираются по моему личному вкусу. Девочки, которые мне помогают, тоже участвуют в подборе. У нас есть детские книги, художественные, достаточно много классики, причем для любого возраста. Есть то, что я называю «мастрид». Здесь можно найти и современную литературу, что-то из популярного. Обычно я смотрю на рейтинги книг и дебюты молодых писателей.

Самая популярная книга у нас — это детские кубики. На втором месте за 2,5 месяца работы — произведения Светланы Алексиевич. Когда она получила Нобелевскую премию, у нас раскупили все, что было на русском языке. Оказывается, в Минске на момент получения премии ее книги на русском были лишь в нескольких местах, а в полном ассортименте — только у нас. Нам звонили, просили оставить на время. А сейчас они даже в издательстве закончились. Хорошо продаются «Мова 墨瓦» Виктора Мартиновича и календарь «Не маўчы па-беларуску».

У нас много белорусской литературы — это наш осознанный выбор. Есть и классика, и современное: от Короткевича до Мартиновича. Мы стараемся добывать все из «беларускамоўнага». А детские белорусские книги «Сумны суп» и «Сем ружаў» просто потрясающие.

В «Шафе» есть и открытки. Может, со временем появятся фотоработы художников и даже хэнд-мэйд. Но главное направление — это книги и выставки.

Я знаю очень хороших ребят, которые также популяризируют книги: «Вилка», «Замечтательные книги». Уверена, что мы должны не конкурировать, а поддерживать друг друга. «Вилка» — это мои друзья, и я думаю, что они делают классное дело. У них много книг о джазе, очень хорошая подборка поэзии. Мы дружим и с Книгарней «Ў».
Конечно, по числу книжных магазинов от большой России или маленькой Германии мы отстаем.

Поэтому, если ты не угадал и взял книгу, которая будет ждать читателя на полке очень долго, — это твоя интуитивная неудача. Ты должен чувствовать, что люди хотят читать именно сейчас. Это риск.

В «Книжной шафе» мы решили объединить две хорошие стези: литературу и изобразительное искусство.

Ее суть — в создании изображений в виде негативов на стеклянных пластинах с коллоидной эмульсией. Словом, это фотографии, запечатленные серебром на стекле. Каждая из них уникальна, потому что вещество при съемке ведет себя как живое, реагируя на состояние человека.
Это уже третья выставка, и по какому-то странному стечению обстоятельств все три — черно-белые. Каждый раз задается такая планка, в результате чего мы не знаем, что будем делать дальше. 

До этого была выставка Алексея Шлыка и Алексея Волохоновича, которые тоже работают в старой технике: фотографируют на большой формат, а потом наносят изображение на сталь. В своем проекте они осмысливают женскую тематику: самоотдачу, материнство, традиции, желание свободы. На открытии экспозиции мы очень волновались: у нас много детской литературы, а здесь на фотографиях — ню. Но работы сделаны очень интеллигентно, никакой пошлости, так что и реакция у посетителей была очень приятной, правильной.
Вторая посвящалась работам Павла Тешковского: снимки на черно-белую пленку, классика. 

Мы выбираем такие выставки, которым не нужны подписи, где суть видна сама по себе. Планируем размещать и художественные работы. Буквально вчера к нам заходила поэтесса, которая еще и рисует. Оставила свои картины, и мы думаем сейчас, каким образом их представить, чтобы люди могли сразу купить понравившиеся работы. Почему нет?
Мы начали сотрудничать и с большими клиентами. На Новый год будем упаковывать для одной компании книги в качестве подарка клиентам. Я думаю, такой подход — это очень круто.

Сейчас думаем над тем, чтобы предоставлять наше пространство в аренду под сторонние мероприятия, и уже появились первые желающие. Мне кажется, что у нас можно чувствовать себя расслабленно.

Сами тоже проводим мероприятия. Например, каждую пятницу проходят «беларускамоўныя» встречи. По четвергам обычно смотрим кино. Начали также проводить встречи с авторами. Первая состоялась позавчера и оказалась очень даже успешной. По субботам — «Громкие чтения» и «Книжкино время». А когда набирается группа подростков, мы устраиваем с ними занятия. Нам самим даже удивительно и интересно, какие темы они поднимают и обсуждают: фашизм, нетерпимость, неприятие других людей, ложь во спасение — темы неоднозначные и спорные даже для взрослых людей. Могу сказать, что с нашими подростками все в порядке.

Чаще к нам приходят люди 25-35-ти лет, хотя бывают и старше. За книгами приходят и женщины, и мужчины, и девушки, и парни. В этом плане теория о том, что женщины читают больше, неверна.
Книги сами по себе одухотворенный продукт, который приводит особенных покупателей. Люди, наведывающиеся в книжные магазины, настроены на общение. У нас уже есть постоянные посетители, которые заходят выпить чашечку кофе, поговорить о книгах. Не всегда после этого что-то покупают, но нам очень приятно, что они приходят в дождливую или грустную погоду.
Когда спрашивают совета, всегда хочется, чтобы книга понравилась, принесла пользу. Надеюсь, так и происходит. Конечно, у каждого, кто здесь работает, свой вкус, и в советах так или иначе ориентируется на него. Но покупатели возвращаются, благодарят.

К нам как-то пришла молодая девушка и призналась: «Представляете, мне уже не о чем с подругами говорить, я хочу что-то почитать. Посоветуйте что-нибудь легкое». Мы посоветовали ей Бегбедера. Бегбедер и Сэлинджер хорошо укладываются в тему легкого чтения. Чтобы подружиться с книгой, можно также начать с чего-то, написанного в журналистской стилистике. 

Я смотрю на молодежь, которая к нам приходит, на ребят, работающих у нас, — все очень самодостаточны. Кто-то шьет свою линию одежды, кто-то занимается живописью, кто-то организовывает «беларускамоўныя сустрэчы». Они молодые, смелые, талантливые. Хочется им соответствовать.

Мне нравится роман Михаила Шишкина «Письмовник». Он не находится ни в каких топах, я про него узнала просто из отзывов авторитетных людей и посчитала нужным, чтобы эта книга была у нас. Там есть ключевая история про то, как у солдата в армии пропала пилотка.

  Нравится Кобо Абэ. «Женщина в песках», я считаю, просто апофеоз его произведений. По душе и «Плаха» Чингиза Айтматова.
Очень люблю Василя Быкова, всего его прочитала запоем. Это действительно один из талантливейших белорусских авторов. Меня завораживает «Хазарский словарь» Милорада Павича: эта ритмика, в которую ты входишь, и красота языка ни с чем не сравнимы. Кундера и Павич — такие мастера слова, что в их книгах можно зачитываться каждой строкой. Еще мне нравится Мураками, но пока он стал появляться у нас в правильном переводе, прошло много времени. С японского вообще очень сложно переводить художественные тексты — теряется богатство языка. Хотя сюжет и структура текстов Мураками всегда захватывают.

«Generation П» Пелевина в свое время стало для меня открытием, хотя сейчас это уже не актуально. Я всегда говорю, что его нужно читать своевременно. Бывает, при чтении некоторых его книг возникает ощущение, что он исписался, но, думаю, дело в том, что их он был обязан написать по контракту с издательством. Мне очень импонирует его «Любовь к трем цукербринам», хотя многие не смогли эту книгу дочитать до конца. Пелевин умеет создавать завуалированный смысл, и у каждого рождается своя интерпретация его историй. Я думаю, «Любовь к трем» — это идея триединства, поданная в таком формате.
Сейчас читаю его «Смотрителя». Нелегко заходит, не могу понять, в чем дело. Но я его читаю параллельно с Алексиевич, и она — еще тяжелее.
У меня есть правило 30-ти страниц: если я дочитала книгу до 30-й страницы, то знаю, что уже дочитаю ее до конца. Ведь всегда есть то, что сразу не идет, скрипит, — тогда и не нужно себя насиловать. 

Когда я работала в издательстве и имела возможность брать книги домой, у меня был период их всеядного поглощения в огромном количестве. И попался мне тогда роман «Токио нас больше не любит» Рэя Лорига. Его герой продавал наркотики, которые позволяли забыть любую неприятность в жизни. И сам герой забыл все: свое имя, своих родителей. Все, кроме девушки, с которой у него был незавершенный роман. Книга показалась мне очень длинной, да и переведена была отвратительно, но ключевая мысль укладывалась просто в одно предложение — в нем все, что нужно было понять из книги.

Мой папа работал в Академии наук и даже в самые тяжелые времена тратил деньги на книги. Мама, конечно, спрашивала: «А есть дети будут тоже книги?». Тем не менее, у меня случился роман с книгами длиною в жизнь.

Иногда к нам приходят очень самостоятельные дети, которые сами выбирают себе книги, среди них даже есть книгоманы. Начинаешь что-то такому предлагать — и понимаешь, что он уже столько всего прочитал, что даже теряешься. Недавно приходила мама, чья дочь читает «Детство Галины Улановой». Вот что можно предложить такому ребенку? Детки помладше тоже читают, тем более что современная полиграфия позволяет сделать из книги произведение искусства.

Если дать ребенку, который зависит от айпада, хорошую книгу в руки, еще большой вопрос, что он выберет. Главное, чтобы родители не ленились и давали своим детям возможность читать. Это такой бонус для ребенка: он уже с детства будет отличаться от сверстников, которые книг не читают. Нельзя лишать его этой звездочки в кармане. 

фото: Дмитрий Рыщук