24afisha_logo_yellow-black backgroundLayer 1 Layer 1 Скачать из Windows Phone Store
a a a a a a a

Фермерское хозяйство: как выращивают овощи и фрукты для продажи в гипермаркетах

Текст: Шулякова Нина, 1 июля 2015 11

Relax.by решил выяснить, откуда и как огурцы, капуста и картошка попадают на прилавки гипермаркетов, и отправился прямиком на ферму. Нашим проводником в мире полей и тракторов стал фермер со стажем Александр Пакуш, среди клиентов которого — сети Prostore«Корона»«Евроопт», пивные рестораны, «Лидо», производители чипсов и, по сути, мы с вами.

Земли хозяйства Пакуш, работающего как фермерское с 1993 года, располагаются под Радошковичами и занимают площадь в 1 200 га. Выращивают тут картошку, морковь, капусту, свеклу, огурцы, сладкую кукурузу, лук, пшеницу, ячмень и рапс. В этом году на пробу засадили полгектара арбузов — в качестве маленького эксперимента.

Обязанности в семье распределены: отец и мать решают, как, куда и кому продавать собранный урожай, а сыновья работают на земле. Мы пересаживаемся в машину к Александру Пакушу-сыну, который везет нас на свои поля — те самые зеленые полотна, которые видны с трассы на Молодечно. Здесь вовсю зреют овощи, которые спустя несколько недель-месяцев появятся на вашем столе.

— В Беларуси есть два основных типа фермерских хозяйств. Одни садят мало, но всякого экзотического и привередливого: перцы, помидоры, арбузы. Другие предпочитают овощи-фрукты первой необходимости и берут масштабом. Мы относимся ко второй категории.

ПРО ДОЛГИ, ЦЕНЫ И МАГАЗИНЫ

Александр рассказывает, что со многими магазинами фермеры работают в долг. То есть все продукты предоставляются с отсрочкой платежа. Магазины же, в свою очередь, должны отдать деньги фермеру с продажи. Продукты, которые сбыть не удалось (что-то подлежало, подвяло, испортилось), магазины возвращают в хозяйство:

— Мы это можем скормить скоту, например, — поясняет Пакуш. И уточняет, что количество таких возвратов зависит от того, насколько хорошо в магазине налажена система хранения, как работают холодильные камеры.

— Могут и 20–25% продуктов испорченными вернуть, что сделаешь.

Исключение по возвратам — магазины, в которых есть кулинария. Эти используют товар полностью: что подлежало или имеет неприглядный, «нетоварный» вид, пойдет, скажем, на драники.

Свежие продукты в магазин, по словам Александра, они завозят один-три раза в неделю. И это, как отмечает наш проводник, никак не влияет на итоговую оплату:

— Продукции у нас достаточно, но получишь ли ты в итоге деньги — неизвестно. Поэтому многие фермеры не вылезают из судов — пытаются вернуть деньги за то, что поставили в магазин.

Что касается стоимости, то, по утверждению Александра, наценки на морковь, картошку, лук и капусту в магазинах совсем небольшие:

— Максимум — 10–15%. Потому что наши овощи и фрукты считаются продуктами первой необходимости и на них накручивать цены нельзя.

Плюс-минус в цене зависит — стандартно — от спроса и предложения.

— Если в стране дефицит какого-то продукта, мы сможем на этом заработать, магазины смогут заработать, вот цена и повысится. Например, в 2011 году весной капусты ни у кого из фермеров толком не было, поэтому она стоила до 1 тысячи долларов за тонну — бешеные деньги. Сравните: в следующий год ее (чтобы преодолеть дефицит) столько насадили, что она стала стоить уже 40 долларов за тонну — бросовая цена, — поясняет Александр.

ПРО РОССИЮ, КРИЗИС И УКРАИНЦЕВ

Последний год для Александра и его семьи выдался особенно тяжелым. Тут, говорит наш проводник, все сошлось: кризис, перенасыщение рынка, санкции против России.

— Финансы в связи с кризисом, санкциями и всем остальным у нас сократились почти в три (!) раза, — говорит Пакуш.

И уточняет, что это процесс естественный — основным рынком сбыта для белорусского сельского хозяйства остается Россия. Когда там неспокойно, нашим фермерам это о-го-го как аукается: продукция есть, а покупать не хотят. Или хотят, но это крайне невыгодные сделки:

— Наша страна так много производит овощей, что белорусам никогда в жизни их не съесть. Тут недалеко есть фермер, который один выращивает моркови столько, что хватит обеспечить всю Беларусь. Повторюсь: один фермер.

До кризиса мы договаривались работать с Россией в российских рублях. И, когда рубль упал, должны были за обесцененную валюту продавать те же объемы. Добавьте сюда то, что люди в принципе стали больше экономить и задумываться, стоит им купить лишний огурец или нет.

К слову, многие из 60 работников, занятых в фермерском хозяйстве Пакушей, приехали в Беларусь из Украины. «Очень трудолюбивые, хорошие люди», — отмечает Пакуш-сын.

ПРО ЛОСЕЙ И ОХОТНИКОВ НА ЛУКОВИЦЫ

Переходим к проблемам максимально приземленным — воровству на полях:

— Воруют, конечно. Но люди не столько унесут, сколько попортят. Они же не могут с края поля взять. Нет, они заходят в центр: три луковицы вырвут — сто стопчут. Мы даже думали две-три лишние грядки посадить, потом урожай выкопать и сложить, мол, забирайте. Но ведь все равно же в центр полезут!

Кроме любителей лука на поле можно встретить кротов, козлов, лосей, зайцев и даже бобров.

Чтобы урожай выдался хороший, Александр лично рано утром (часа в четыре) ходит по всем полям и смотрит, что и как:

— Даже маленькая блошка стачивает сердцевину — и кочан у капусты не завязывается. Самое сложное в агрономии и фермерском деле то, что надо много работать. И выходных не можешь себе особо позволить: растения растут, сорняки растут, насекомые-вредители могут прилететь в любой момент... Когда этим занимаешься сам, очень тяжело все на кого-то оставить: пропустят одну обработку от болезней, один сорнячок — и вся работа, сделанная до этого, пойдет коту под хвост. У меня выходной бывает только тогда, когда идет дождь.

ПРО ВОСПИТАНИЕ

Больше всего Пакуша возмущает то, как пренебрежительно сегодня люди относятся к рабочим из деревни и к сельскому хозяйству вообще.

— Учитель в школе говорит: «Если будешь плохо учиться, станешь трактористом». Но, послушайте, если человек тупой, он трактористом никак не сможет работать. Максимум — грузчиком. В сельском хозяйстве сейчас нужны образованные люди. Техника вся с компьютерами, точная. Тракторист должен сегодня прицепить плуг, завтра — культиватор, послезавтра — сеялку, потом — машину для внесения удобрений, культиваторы для междурядной обработки — и во всем этом надо разбираться.

Надо воспитывать любовь к земле с детства. Я, когда бываю в Германии, всегда замечаю, какие там игрушки у малышей: коровки, козочки, овцы, тракторы. У немцев это нормально. Они приучают. Сельское хозяйство — это первая необходимая для людей отрасль.

«На этой линии работают несколько человек — отсматривают, чтобы не было бракованной, поврежденной при уборке картошки».

ПОЧЕМУ КОМБАЙНЫ ЛУЧШЕ СТУДЕНТОК

Главный тренд сельского хозяйства — максимальное сокращение рабочих рук в пользу техники. Механизация, одним словом, тотальная и всеобъемлющая. Раньше в хозяйстве с охотой брали студенток — государство, уверяет Александр, присылало самых порядочных и трудолюбивых. Но и от них пришлось отказаться:

— Давайте считать: один комбайн убрал за день около 200 тонн лука. Это как 200 студенток, притом что они очень хорошо работают и ни одна не халтурит. С людьми сложнее: каждый год надо новому обучать, опыт передавать. В прошлом году вон подготовили двух хороших комбайнеров, а они напились оба — и у них забрали права. На этот год их уже не возьмешь. Да мы таких и не держим.

ПОЧЕМУ ДВА БЕЛОРУСА ЛУЧШЕ ОДНОГО ИНОСТРАНЦА

Спорить о том, что лучше — белорусские тракторы или иностранные, как выяснять, кто круче — Шварценеггер или Сталлоне. На любителя. У Александра на этот счет свое мнение: он предпочитает двух белорусов одному иностранцу:

— Импортные, ясно, лучше. Но я предпочитаю нашу технику. Хоть она и ломается чаще, в ней трактористы разбираются, могут на месте починить. А импортный что? Пять тысяч евро за ремонт внеси — и сервис вызывай, который будет ехать неизвестно сколько дней. А простаивать нельзя. Поэтому я говорю так: пускай лучше несколько тракторов стоит своих, белорусских, чем один импортный. Наши — достойные, если иметь пару в запасе.

ПОКАЖИ МАСШТАБ — ПОЛУЧИ ЛИЗИНГ

Александр рассказывает, что самая дорогая техника в хозяйстве куплена при поддержке государства: власти предоставляют ее в лизинг на семь лет. Получить господдержку, правда, может не каждый. Сначала надо доказать, что именно ты нуждаешься. Главный арбитр — Комитет по сельскому хозяйству и продовольствию, где знают, кто сколько выращивает и кому действительно нужна помощь.

Маленьким хозяйствам приходится туговато, но они, по словам Александра, всегда могут обратиться к фермерам-соседям.

Пакуш приводит нас в ангар, где находится фермерская «аллея славы»: самая качественная техника хозяйства стоит бок о бок со старыми экспонатами, еще советскими, которые уже не используются, но бережно хранятся. Стоит все это добро внушительных сумм:

— Сеялки — 40 000 евро, вот этот аппарат — 150 000 долларов. Дешевого тут мало. Проще было бы «мерседес» последней модели купить. Самое обидное, что вся эта красота целый год фактически простаивает. Комбайны нужны всего полтора месяца. Сеялки — и того меньше.

Александр говорит, что периодически пытаются что-нибудь из этого богатства украсть. Последний раз хотели угнать трактор аж в Воложин, но злоумышленника быстро удалось вычислить, отыскать и наказать.

Сюда овощи отправляются для сушки.

ПРО СУЕВЕРИЯ И ПЕРВЫЕ ТРИ СЕМЕЧКА

На земле надо трудиться от темна до темна — это Александр повторяет, не без гордости показывая нам свои богатства: мы объезжаем поля фермерского хозяйства на машине, потому что на обход пешком можно потратить полдня.

Полагаются здесь не только на знания агрономии и расчет, но и на ряд обычаев, которым лет куда больше, чем нам и нашему проводнику.

— У нас суеверий немного, — разводит руками Александр. — Когда начинаешь сеять, именно хозяин должен первые три семечка посадить и перед трактором пройти. Ну и перекреститься надо, чтоб Бог давал. Под Богом-то ходим все, под открытым небом.

Коллеги-фермеры из Смолевичей, например, при сборе помидоров каждый десятый овощ кидают на землю — в благодарность природе за урожай.

На прощанье Александр Пакуш пожимает руку и улыбается:

— Ну, что вы думаете? Да, бывает тяжело. Да, порой работаем в убыток. Но стали бы мы всем этим заниматься, если были бы в минусе?

Мы такие люди — крестьяне: чем больше заработали, тем больше вложили. Чем больше вложили, тем больше можем потерять. Рискуем и любим свое дело. Приезжайте еще.

Фото: Андрей Макаров

Наше или французское: смотрим, как делают советское на заводе игристых вин
Обработка файлов cookie
Наш сайт использует файлы cookie для обеспечения удобства пользователей сайта, его улучшения, сбора статистики и предоставления персонализированных рекомендаций.

Вы можете настроить параметры использования файлов cookie или изменить свое согласие в более позднее время. Для получения дополнительной информации о целях, сроках и порядке использования файлов cookie вы можете ознакомиться с нашей Политикой обработки файлов cookie
Персональные настройки Cookie