Моя работа: медбрат в реанимации

О том, как пришел в медицину

Честно, уже и не помню, когда и почему я решил пойти учиться в медицинский. В детстве очень хотел пойти в летное училище. Потом что-то «щелкнуло» во мне, я поступил в лицей БГУ в «хим-био» класс. И выбор потом был между медом и, например, биофаком. О выборе не жалею.

Каких-то великих гуманистический идей или мысли спасти человечество у меня нет и никогда не было. Жизнь так направила.

Пошел я работать, можно сказать, из стадного инстинкта. Многие работают уже с первого курса. Я остался работать после практики. В первую очередь ведь здесь не жажда денег, а жажда практики, которой в нашей системе медицинского образования очень не хватает. О каких-то проблемах и тонкостях на занятиях не рассказывали, это тоже обучение.
Многие сразу идут работать в скорую помощь, но это отдельная песня вообще. Там бывает, что студенты-четверокурсники заменяют врача и, например, принимают роды. Это всё от нехватки кадров. Вот и пытаются восполнять любыми возможными методами.

О белорусской системе здравоохранения

Честно, нашу систему здравоохранения хочется защитить. Иногда на нее слишком беспочвенно нападают. Да, проблемы есть, и одна из самых больших проблем — нехватка кадров. Поэтому снижается и качество обслуживания. Или приходится закрывать глаза на ситуации, когда санитарки приходят на работу откровенно пьяные. И такое случается. По-хорошему, такое нужно пресекать на корню, но их оставляют, потому что на их место никто уже не придет.

Другая большая проблема — в медицинском образовании, то есть распределении. Недавно с товарищами перечитывали и обсуждали статью 2009-го года, которую написал бывший ректор БГМУ. Там говорится про беспредел при распределении. И действительно, в этом году, например, даже самых лучших распределяли в поликлиники. Для студента-медика это как ссылка в Сибирь. Как это объясняют? Говорят, мол, сначала нужно «набить» поликлиники, а то они у нас только на 60% укомплектованы, а потом уже будут и со стационарами разбираться. И дело даже не в зарплатах, в некоторых поликлиниках врачи получают больше, чем в больницах, а в давлении начальства, куче бюрократии… Есть даже норма того, что на одного пациента необходимо тратить только 12 минут времени, например. Это дикость!

Вообще, глупостей в нашей системе здравоохранения хватает.

Многие говорят, что ситуацию спасет полисная система. И большинство студентов, преподавателей, врачей живут с ощущением того, что вот-вот полисная система у нас появится, и сразу все станет хорошо. Но это глупости, нам эта система никак не поможет. Безответственные врачи такими и останутся. Поможет здесь только смена поколений. У нас очень много каких-то старых взглядов, многие «мамонты» от медицины отказываются признавать новые веяния и методики.

Надеюсь, наше поколение будет понимать и работать уже иначе.

О том, как выглядит рабочий день

Мы работаем по 24 часа. То есть в восемь утра в субботу я прихожу, в восемь утра в воскресенье я ухожу.
Очень смешно то, что у нас нет понятия «медбрат». То есть я работаю медсестрой. Забавно получается, когда приходишь на медосмотр, а у тебя спрашивают, кем ты хочешь устроиться. И отвечаешь: «медсестрой». И приходится пояснять потом, что нет должности «медбрат».

Вообще, реанимация — закрытое место, там все по-другому. Если в стационаре одна медсестра отвечает за три десятка больных, то в реанимации я отвечаю только за человек троих. Ну, это и понятно: там нужно совсем иначе заниматься людьми. К сожалению, это часто бывает «последняя остановка» у человека.

Много старых медсестер работает. Есть у нас одна в отделении, очень древняя, но зато она иногда скажет метод лечения, а потом окажется права. То есть знает, наверное, уже немногим меньше врача.

Отношение ко мне на работе особое, я же мальчик. Меня стараются больше беречь, говорят, «ну, мальчик». Вообще, понятное дело, в больницах работают преимущественно женщины.

О зарплате

Не понимаю всех этих жалоб на зарплату. Можно работать и зарабатывать нормальные деньги даже в медицине. Если не готов – иди в дворники, становись еще кем-то. Хорошо в прошлом году президент сказал, когда у него учительница спросила, мол, почему она получает меньше продавца в магазине, кажется. Он ей ответил — так иди и будь продавцом.
Никто не мешает нормально работать. Да, в скорой помощи или реанимации многого не сыщешь, но здесь же дело не в деньгах. Профильный врач в Беларуси может зарабатывать и тридцать миллионов, было бы желание.

О том, что тяжело

Вообще, очень многое меняется в ощущении после первой смерти. Когда кто-то при тебе умер — все, считай, ты посвящен теперь по-настоящему. Это «ставит тебя на место». И вообще, нужно пару дней после смены еще приходить в себя, это бывает тяжело, выматывает. Тут главное научиться оставлять работу там, в реанимации, не переносить это на свою реальную жизнь.

Поэтому многие врачи и становятся жесткими, появляется черный юмор. На самом деле, врачи могут говорить разное, но им не все равно. Они могут сказать, мол, «я тебя больше не буду спасать», но потом все равно будут. От такой работы становишься холодным, но нельзя это переносить в свою жизнь, как я уже говорил.
И очень нужна поддержка в семье.

О стереотипах и сериалах

Как только я начал работать, понял, что все эти сериалы в духе «Хауса» — сплошной вымысел. Самый близкий к реальности и правдивый сериал о такой работе — старая-добрая «Скорая помощь». Он более-менее соответствует нашей действительности. У меня много знакомых работает в скорой помощи, и многое действительно бывает так.